Последние ритуалы - Страница 16

— Откуда вы знаете? — спросила Тора.

Патологоанатом вынул из папки две фотографии, положил на стол и развернул к Торе и Маттиасу. Они увидели сильно поврежденную шею Гаральда.

— Видите, по краю отметины кожа в нескольких местах истерта и как бы обожжена трением. Значит, пояс был шероховатым или неровным. И похоже, необычным по форме. Глядя на поперечник раны, можно сказать, что у него разная ширина.

Доктор помолчал и пододвинул к ним одну из фотографий.

— Обратите внимание, что ниже, у основания шеи, следы более ранних повреждений. Они не столь серьезные, но весьма интересные. — Он взглянул на Тору и Маттиаса и неожиданно спросил: — Вы что-нибудь об этом знаете?

Маттиас мгновенно ответил:

— Нет, ничего.

Тора догадывалась, но ничего не сказала.

— Я уверен, что это не связано с убийством… — добавил Маттиас.

Казалось, доктор был удовлетворен его ответом и больше на них не давил. Он показал на другую фотографию, тоже шеи Гаральда, только увеличенную.

— Это в приближении. Тут хорошо видно, что какой-то предмет, который был частью пояса или прикреплен к нему — кусочек металла, например, пряжка или не знаю что, — отпечатался на шее покойного. Присмотритесь, и увидите, что отметина напоминает по форме кинжал. Но это может быть и что-то совершенно другое — этот след, к сожалению, не слепок.

Тора и Маттиас нагнулись над снимком. Доктор прав. След, оставленный неопределенным предметом, ясно различим на шее Гаральда. Внизу фотографии был указан его размер — шесть-восемь сантиметров в длину, а очертания действительно напоминали кинжал. Или крест.

— А это что? — Маттиас указал на царапины по обе стороны пятна.

— Вероятно, этот предмет имел по краям зазубрины. Они прокололи кожу, когда пояс затянули. Точнее сказать не могу.

— Значит, удавку не нашли? — спросил Маттиас.

— Нет, — ответил доктор. — Нападавший от улики избавился. Он ведь понимал, что мы могли взять с нее образец ДНК.

— А если пояс найдут? — не выдержала Тора.

Патологоанатом пожал плечами:

— Кто знает? Но боюсь, уже бесполезно. Прошло слишком много времени, и пробы не будут заслуживать доверия. — Он вновь откашлялся. — Теперь о расчетном времени смерти. Это в большой степени вопрос метода. — Доктор пролистнул документы и достал несколько страниц. — Я не знаю, насколько вы знакомы с этой процедурой и параметрами, в которых мы рассчитываем время.

— Нисколько не знакома, — тут же ответила Тора.

Маттиас промолчал. Она заметила, что он злится, однако это ее не беспокоило.

— Тогда, полагаю, мне следует вкратце объяснить, в чем суть метода, чтобы вы понимали, что результаты появляются не по волшебству и что они не бесспорны, а всего лишь дают представление о возможном. Их точность зависит от собранной информации или улик.

— Что значит «собранной»? — спросила Тора.

— Для произведения расчетов нужны улики, вещественные доказательства. Их можно обнаружить или на самом теле, или в непосредственной близости от него, или в окружающей среде. Мы также используем сведения из жизни покойного — например, когда его последний раз видели, когда он последний раз ел, его привычки и так далее. Это особенно важно как раз в случае насильственной смерти, подобной этой. Я понятно говорю?

— Да, конечно. — Тора одарила патологоанатома одной из своих самых очаровательных улыбок.

— Потом с помощью полученных данных рассчитывают время смерти. Есть несколько способов сделать расчет наиболее точным.

— Как интересно! Расскажите…

Доктор откинулся на спинку кресла, явно довольный вниманием Торы.

— Существуют два метода. Первый основан на изменениях, которые происходят с известной скоростью: когда наступило rigor morti, то есть трупное окоченение, какова температура тела, когда началось его разложение. Другой метод заключается в сравнении с известной информацией: в котором часу покойный принимал пищу, найденную в желудке, насколько она усвоилась, и так далее и тому подобное.

— Во сколько он умер? — прямо спросил Маттиас.

— Так сразу не ответишь, — с улыбкой сказал Хафстейнссон. — Возвращаясь к тому, на чем я остановился, должен сначала рассказать вам, каким образом мы рассчитываем время смерти. Не помню, говорил ли я об этом, но чем быстрее после смерти обнаружено тело, тем больше заслуживающих доверия улик. В нашем случае интервал был полтора дня, что не так плохо. И поскольку тело было внутри помещения, то температура окружающей среды — величина известная. — Он вновь порылся в желтой папке и вытащил одну из страниц. — Согласно данным полиции, беспристрастные свидетели последний раз видели Гаральда живым в двадцать три часа сорок две минуты в субботу, когда он, по неподтвержденной информации, вышел из такси на Хрингбрейт и оплатил поездку. Можете назвать это terminus a quo, то есть исходной точкой возможного времени смерти. A terminus ad quem — иначе конечная точка, — когда тело обнаружили, в семь часов двадцать минут утра в понедельник, тридцать первого октября.

Он сделал паузу и посмотрел на обоих. Тора кивнула, дескать, она следит за мыслью и он может продолжать. Маттиас же по-прежнему походил на изваяние.

— Когда полиция и криминалисты прибыли на место, температуру тела тотчас измерили, и она была такая же, как и в помещении. Это означает, что с момента смерти прошло какое-то время. Скорость изменения температуры зависит от различных факторов — например, с худым это происходит быстрее, чем с толстым, потому что у толстого пропорционально большая площадь поверхности тепловой эмиссии… — Патологоанатом увлеченно размахивал руками. — Еще это зависит от одежды и строения тела, его положения, воздушных потоков, влажности и многого другого. И все добавляется к первоначальной информации.