Последние ритуалы - Страница 48

— Ладно, — объявила она. — Что бы ты ни сказал, обещаю никому не говорить, даже полиции.

Маттиас довольно заулыбался и хотел было начать свое откровение, но Тора добавила:

— Ты тоже пообещай: если этот секрет доказывает невиновность Хюги, а мы не сможем каким-нибудь способом предъявить это доказательство, то до начала суда над ним мы передадим информацию властям. И не скажем, что я об этом знала заранее. И…

Маттиас ее перебил:

— Умоляю, не надо больше «и»!.. — Он задумался, пристально глядя на Тору. — Согласен. Ты молчишь, а я извещаю полицию о письме в том случае, если у нас не получится подтвердить невиновность Хюги до суда.

Письмо? Еще одно? Это становится похожим на водевиль. Если, конечно, забыть про фотографии со вскрытия, которые тут же встали перед глазами Торы.

— О каком письме ты говоришь? — спросила она. — Я подтверждаю свое обещание.

— Вскоре после убийства мать Гаральда получила письмо, — начал Маттиас. — Именно оно всех убедило в невиновности подозреваемого. Его послали по почте, когда Хюги уже арестовали. Сомневаюсь, что полиция оказала такую любезность и отправила письмо за него, а если бы вдруг это произошло, они бы обязательно его сначала прочитали.

— И что там? — нетерпеливо спросила Тора.

— В содержании ничего особенного за исключением того, что оно очень неприятно для матери. И написано кровью. Кровью Гаральда.

— Ни хрена себе! — не сдержалась Тора. Получить письмо, написанное кровью мертвого сына, — это чудовищно! — Там есть подпись? Откуда известно, что это кровь Гаральда?

— Письмо на исландском и подписано именем Гаральда, но графолог установил, что почерк не его. Однако он не смог подтвердить это на сто процентов, потому что оно написано каким-то грубым инструментом. Это осложнило сравнение с образцом почерка Гаральда. Поэтому письмо и послали на дополнительную экспертизу, включая исследование крови. Результат неоспорим — это кровь Гаральда, смешанная с небольшим количеством крови птицы из семейства воробьиных.

Глаза Торы расширились. Птичья кровь? От этого ее замутило гораздо больше, чем от крови человеческой.

— О чем говорится в письме? Оно у тебя с собой?

— Оригинала у меня нет. Мать не отдала бы его, и вполне могла уничтожить. Оно довольно мерзкое.

— И что? — расстроилась Тора. — Надо же знать, о чем оно… Вы нашли кого-то, кто его перевел?

— Да, нашли. Это всего лишь любовное стихотворение, которое начинается сладкозвучно, но потом становится довольно жутким. — Он улыбнулся, глядя на разочарованную Тору. — Тебе повезло, я его переписал. Видишь ли, переводчик — я. Правда, мне здорово помог исландско-немецкий словарь. Вряд ли я выиграл бы конкурс поэтических переводов, но смысл текста мне передать удалось. — Маттиас достал из кармана сложенный лист и вручил его Торе. — Возможно, не все буквы я перерисовал правильно — потому что не все разобрал, но я старался, чтобы вышло похоже.

Стихотворение было длинным. Сколько же потребовалось для него крови?.. Трудно представить… Буквы прописные — наверное, как в оригинале. На листе бумаги Тора прочитала:

Я СМОТРЮ НА ТЕБЯ,
А ТЫ ДАРИШЬ МНЕ
ЛЮБОВЬ И НЕЖНОСТЬ
ВСЕМ СЕРДЦЕМ.
БУДЬ НИГДЕ,
ОСТАВАЙСЯ НИГДЕ,
ПОКА НЕ ПОЛЮБИШЬ МЕНЯ.
Я ПРОШУ ОДИНА
И ВСЕХ ТЕХ,
КТО МОЖЕТ ЧИТАТЬ
ЖЕНСКИЕ РУНЫ,
ЧТОБЫ В ЭТОМ МИРЕ
ТЕБЕ НЕ БЫЛО ПОКОЯ И
БЛАГОДЕНСТВИЯ,
ПОКА НЕ ПОЛЮБИШЬ МЕНЯ
ВСЕМ СЕРДЦЕМ.

А ПОТОМ ТВОИ КОСТИ СГОРЯТ ДОТЛА,
ТВОЯ ПЛОТЬ СГОРИТ И ПОДАВНО.
ПУСТЬ ТЕБЯ ПОСТИГНЕТ НЕСЧАСТЬЕ,
ПОКА ТЫ НЕ ПОЛЮБИШЬ МЕНЯ,
ПУСТЬ ТВОИ НОГИ ОКОЧЕНЕЮТ,
ПУСТЬ ТЫ НИКОГДА НЕ ЗАСЛУЖИШЬ ПОЧЕСТЕЙ
ИЛИ СЧАСТЬЯ.
ПОЛЫХАЙ ОГНЕМ,
ПУСТЬ ТВОИ ВОЛОСЫ СТАНУТ ПЕПЛОМ,
ПУСТЬ ТВОЯ ОДЕЖДА СТАНЕТ ПРАХОМ,
ЕСЛИ ТЫ САМА НЕ ПОЖЕЛАЕШЬ МЕНЯ.

Дико было читать это макабрическое стихотворение.

— К сожалению, я его не знаю. Кто это сочинил?

— Не имею ни малейшего представления, — ответил Маттиас. — Подлинник еще жутче, потому что написан на коже — на телячьей коже. Только безумец способен измыслить такое и отправить матери усопшего.

— Только матери? К отцу оно не имеет отношения?

— Там была еще короткая приписка на немецком. Я не записал, но приблизительно помню.

— И что там?

— Что-то вроде: «Мама, я надеюсь, тебе понравились стихи и подарок. Твой сын Гарри». Слово «сын» дважды подчеркнуто.

Тора оторвалась от страницы и посмотрела на Маттиаса.

— Подарок? С письмом был подарок?

— Родители Гаральда говорят, что нет, и я им верю. Когда они это получили, то чуть с ума не сошли. В таком состоянии не лгут.

— Почему оно подписано «Гарри»? У человека, который это написал, кончилась кровь?

— Нет, так Гаральда называл его брат. Это детское прозвище мало кто знал, и это еще одна причина, по которой письмо так подействовало на мать.

— Она с ним плохо обращалась? — Торе вспомнилась фотография одинокого маленького мальчика.

Маттиас ответил не сразу, тщательно подбирая слова. Он собирался говорить о частной жизни своих хозяев, которых, похоже, очень уважал, и для него было важно выразиться подобающим образом.

— Скорее она его избегала. Понимаешь, если бы их отношения были нормальными, она бы передала письмо исландской полиции. Оно ощутимо бьет по нервам. — Он сделал короткую паузу и внимательно посмотрел на Тору. — Она хочет с тобой поговорить. Как мать с матерью.

— Со мной?! — изумилась Тора. — Что ей от меня надо? Прощение за плохое отношение к собственному ребенку?